Одним из секретных орудий Бернанке в лоббистской деятельности была его заместитель председателя Джанет Йеллен, бывший президент ФРС Сан-Франциско. Йеллен была напористым и убедительным суррогатом Бернанке, и она выступала за широкое использование полномочий ФРС. Бетси Дьюк рано сблизилась с Йеллен. Они беседовали за частным ужином и сочувствовали странной изоляции и стрессу, который приходится испытывать, будучи главой ФРС. Йеллен шутила, что могла бы упасть замертво в своем кабинете в Экклз-билдинг, и никто не нашел бы ее тело в течение нескольких дней. Йеллен была дружелюбна и даже весела, когда отстаивала свои взгляды. Но она ни в коем случае не была двусмысленной.

"Джанет была самым активным сторонником неограниченного количественного смягчения", - вспоминает Дьюк. "Джанет была очень решительной. Она очень уверенно и решительно отстаивает свою точку зрения". Йеллен и Бернанке были убедительны, и их аргументы основывались на простом моменте. В условиях неопределенности ФРС должна сделать выбор в пользу действий. Бернанке навязал эту точку зрения Дюку, а также другим колеблющимся членам FOMC, таким как президенты региональных банков Сандра Пианальто из Кливленда, Деннис Локхарт из Атланты и Нараяна Кочерлакота из Миннеаполиса.

Все это лоббирование означало, что к тому времени, когда президенты региональных банков отправлялись в Вашингтон для голосования, принятие ключевых политических решений было уже практически завершено. Региональные президенты, похоже, чувствовали этот факт, и они подбирали свои критические замечания так, чтобы повлиять на будущие голосования или дать прикрытие тем главам ФРС, которые могли захотеть сломать свои ряды. Ричард Фишер, президент ФРС Далласа, стал искусным в этом искусстве. Во время заседания FOMC в конце июля он произнес длинную и убедительную речь против того, чтобы Бернанке начинал проводить все более глубокие интервенции. Фишер не просто рассуждал о философских достоинствах политики ФРС ZIRP. Он представил конкретный, подробный пример, иллюстрирующий, как эта политика уже привела к опасным искажениям в экономике.

Фишер рассказал, что недавно разговаривал с финансовым директором Texas Instruments, который объяснил, как компания распоряжается деньгами в эпоху ZIRP. Компания только что заняла 1,5 миллиарда долларов в виде дешевого долга, но она не планировала использовать эти деньги для строительства завода, инвестиций в исследования или найма рабочих. Вместо этого компания использовала деньги для выкупа собственных акций. Это имело смысл, поскольку акции выплачивали дивиденды в размере 2,5 %, а долг стоил всего от 0,45 до 1,6 %. Это был тонко разыгранный маневр финансовой инженерии, который увеличил долг компании, поднял цену ее акций и дал солидное вознаграждение акционерам. Фишер привлек внимание к этому моменту, рассказав о своем разговоре с финансовым директором. Он сказал - и я разрешил ему процитировать - "Я не собираюсь использовать это для создания ни одного рабочего места", - сообщил Фишер. "И я думаю, что в этом-то и заключается проблема. Мы исходим из того, что снижение стоимости капитала и предоставление дешевых денег стимулирует бизнес к увеличению заемных средств и использованию этих средств для расширения [капиталовложений] и создания рабочих мест, что является частью нашего мандата. Я не верю, что этого не происходит".

Фишер рассказывал о том, как ZIRP, не создав ни одного рабочего места, уже привела к росту системного риска в экономике. Бернанке редко прямо отвечал на подобные заявления, но в данном случае он сделал исключение.

"Спасибо", - сказал Бернанке. "Президент Фишер, я знаю, что за этим столом мы придаем большое значение анекдотическим сообщениям, и часто это очень полезно. Но я хочу призвать вас не придавать слишком большого значения макроэкономическим мнениям людей из частного сектора, которые не имеют экономического образования".

Этим комментарием Бернанке, похоже, нанес Фишеру самую унизительную рану, какая только возможна в культуре FOMC. Он выставил Ричарда Фишера неискушенным. Ни Фишер, ни, предположительно, финансовый директор Texas Instruments не имели степени доктора экономических наук. Это ставило их в невыгодное положение, когда дело доходило до понимания эффекта таких программ, как количественное смягчение. Руководство ФРС иногда вело себя так, будто только армия обученных экономистов в ФРС, вплоть до ее председателя, могла понять замысел и последствия действий ФРС. Подразумеваемое превосходство экономистов было вполне реальной силой в ФРС, демонстрируемой на каждом заседании FOMC, когда сотрудники, получившие докторскую степень, выступали с длинными и подробными презентациями о выборе политики. Историк ФРС Питер Конти-Браун показал, как эта динамика помогла консолидировать власть в руках обученных экономистов в ФРС, таких как Бернанке и его сотрудники: "Не имея степени доктора экономических наук, по словам одного из бывших руководителей, "сотрудники ФРС будут бегать вокруг вас с техническим уклоном", - пишет Конти-Браун в своей книге 2017 года "Власть и независимость Федеральной резервной системы". Эта власть была направлена и против таких критиков, как Пауэлл и Дьюк, которые были выходцами из банковского мира, а не из научных кругов.

На июльском заседании Джей Пауэлл придерживался взвешенного подхода. Он прямо признал, что QE будет стимулировать экономический рост в первую очередь за счет стимулирования цен на активы. "Я подозреваю, что каналы, которые мы используем сейчас, а это в основном цены на активы, возможно, работают совсем не так хорошо, как говорят наши модели", - сказал Пауэлл. QE создает риски в экономике, продолжил он, но эти риски, вероятно, управляемы. Тем не менее, он не считает, что очередной раунд QE необходим. "И я считаю, что планка для еще одного масштабного LSAP высока и пока не достигнута", - сказал он, используя альтернативный акроним для QE (LSAP означает "масштабная покупка активов", и люди в ФРС используют его как взаимозаменяемый термин с QE).

Бернанке действительно считал, что планка достигнута, но к концу июля он так и не смог убедить FOMC согласиться с ним. Вариант "Б", одобренный на том заседании, представлял собой вялое заявление, не обязывающее к очередному раунду QE. У Бернанке был шанс изменить ситуацию в конце августа, когда его пригласили выступить на престижном выездном заседании в Джексон Хоул. В 2010 году он использовал эту площадку для того, чтобы заручиться поддержкой количественного смягчения. Теперь ему предстояло сделать это снова.

Погода была прекрасной, когда в Джексон Хоул приехали элитные экономисты и представители центральных банков, а выступление Бернанке считалось главным событием . Но у Бернанке были причины чувствовать себя мрачно. Присутствующие вряд ли были более благосклонны к плану Бернанке по увеличению QE, чем члены FOMC. Даже в Джексон-Хоуле велись глубокие споры о том, что делает ФРС. Некоторые экономисты утверждали, что QE даже не достигает своей главной цели - снижения долгосрочных ставок. Другие